Состав вооруженных сил. Комплектование.

Обширная империя Карла Великого, обнимавшая в VIII - начале IX вв. территории нынешних Франции и западной части Германии, была основным военным центром Европы в период раннего Средневековья. Со времени Меровингов армия франков значительно увеличилась в размерах: практически всегда первые правители из дома Каролингов выставляли силы, численно превосходящие противника. Войска рекрутировались преимущественно из собственно франков (в том числе рипуарских), хотя в состав армии входили наряду с ними также представители других германских (бургундов, байоариев, позднее лангобардов) и южногалльских (провансальцев, окситанов) племён. Воины-профессионалы - мелиты, предтеча рыцарства, со времени античности известные как соции (socii), - составляли личное войско (exercitus) правителя (майордома, короля), превратившееся при первых представителях дома Арнульфингов/Каролингов в небольшую постоянную армию - т. наз. скару (искаж. exercitus) - а также отряды наиболее значительных магнатов. Из объединенных сил магнатов формировалось общее войско (exercitus generalis). Этот порядок, безусловно, сохранялся в восточных провинциях Франкского государства (Австразии), а также, по-видимому, в северо-западном регионе (Нейстрии) и в покорённой франками Бургундии. При Карле Великом скару составляли молодые воины, несшие службу непосредственно в королевском дворце (пфальце) и в его окрестностях и подразделявшиеся по тогдашней иерархии в зависимости от степени профессиональной подготовки на три ранга: учеников (scholares), обученных (scola) и непосредственно воинов королевского дворца (milites aulae regiae). Региональное военное руководство первоначально было возложено на тех королевских наместников (графов), кто назначался для управления пограничными территориями (марками) и вновь покорёнными областями, где сохранялась опасность мятежей, но затем, когда франкская гегемония в той или иной местности оказывалась достаточно упроченной, видную роль в командовании начинали играть церковные иерархи - епископы и аббаты; наряду с графами и другими королевскими вассалами (лейдами) они являлись предводителями собственных воинских формирований, были ответственны за военный призыв, экипировку и обеспечение боеготовности войск.

Военная служба всё теснее связывалась с владением или держанием земли; вид службы, количество (и качество) вооружения и экипировки каждого воина определялись в зависимости от размера его лена. Формально нести военную службу должен был каждый свободный мужчина: отказ или уклонение от неё карались смертью. Однако в действительности воинская обязанность в различных территориальных составляющих империи распределялась по-своему: в некоторых областях местные жители, включая монахов и священников, по-прежнему самостоятельно защищали свои крепости, селения и города, но на юге королевская (императорская) власть всё чаще и активнее опиралась на мелитов. Большинство из них были родом из южногалльского региона - Прованса, Аквитании, Гаскони; наиболее эффективной силой показали себя наёмные отряды гасконцев. Кроме того на службе у франкских королей находились вестготы, эмигрировавшие из Испании в ходе её покорения арабами; при Карле Мартеле и Пипине Коротком они составляли ядро легкой конницы, однако во время походов Карла Великого постепенно уступили это первенство лангобардам. Кавалерийские части пополнялись также басками, бретонцами, фризами и жителями покорённых земель Восточной Германии. Несмотря на то, что в войнах той эпохи роль конницы неуклонно росла, пехота по-прежнему сохраняла своё преобладание в войсках. Пешее ополчение - баннум, или лантвери (ландвер), как его называли в германоязычных областях, - могло быть в случае вражеского вторжения мобилизовано из любого военного округа каролингского государства. Дополнительно на ополченцев возлагались обязанности заготовки провианта и фуража, возведения и поддержания в боевом состоянии пограничных укреплений. Оборона таких укреплений, в особенности на неспокойных восточных границах, обычно поручалась отрядам местных воинов-профессионалов (варда).

Из современных источников можно почерпнуть также некоторые, впрочем, очень скудные, сведения о стратегии и тактике франков. Очевидно, что вследствие преобладания пехоты, для переброски войск на большие расстояния должны были широко использоваться водные пути (об этом свидетельствуют и строки дошедшего до нас письма Карла Великого, где он, призывая на войну настоятеля Сен-Кантенского аббатства, требует «чтобы все ленники были готовы к плаванию на лодках, если мы захотим совершить морскую переправу». Нередко войска франков, благодаря их большой численности разделялись на две армии, атаковавшие неприятеля с разных сторон и соединявшихся на вражеской территории. Такая тактика использовалась Карлом Великим в частности, при вторжении в Ломбардию (773 г.), в войне против арабов в Испании (778 г.) и во время одной из саксонских кампаний (794 г.). По-видимому, франками широко использовались силы верховой пехоты в дополнение к собственно кавалерии. Тщательная подготовка наступления, обеспечение его соответствующими ресурсами и техническими средствами, использование тайных ночных передвижений и конечно же беспощадное подавление сопротивления в покорённых землях - делали франкскую армию грозным орудием экспансионистской политики первых Каролингов.

Прослеживаемая по историческим свидетельствам забота об состоянии пастбищ перед тем или иным военным предприятием, ясно указывает на то значение, которое франки придавали в армии лошадям. Лошади же оставались наиболее ценной частью военной добычи, - но утверждение, будто конница составляла в войсках той эпохи доминирующую силу, относится лишь к области гипотез. Целый ряд доказательств позволяет судить, что именно благодаря быстрой и маневренной пехоте армия Каролингов получила своё бесспорное тактическое превосходство, тогда как конница использовалась в основном для нанесения внезапных молниеносных ударов или в ходе преследования противника; случаи массированной верховой атаки у франков, вероятно, крайне редки. Почти достоверно можно утверждать, что франки в VIII и начале IX вв., в противоположность своим соседям аварам и лангобардам, обходились при верховой езде без стремян: эпоха Карла Великого не сохранила никаких указаний об их использовании, и стремена не найдены ни в одном из франкских захоронений VII-VIII вв. Относительно небольшое распространение имели шпоры. Сомнительно предположение, будто толчком к активному развитию конницы у франков традиционно известных своим пешим боевым порядком, послужила угроза арабского вторжения из Испании: следует отметить, что арабы тоже полагались в бою преимущественно на верховую пехоту, нежели на собственно конницу. Скорее всего расширение использования конницы относится к более позднему времени, когда франкам пришлось отражать натиск норманнов с севера, венгров с востока и арабских морских пиратов с юга (IX-Х вв.). Опираясь на свидетельство «Фульдских анналов» от 891 г., можно заключить, что уже к концу IX столетия франкская армия полностью состояла из конных воинов. Стоимость вооружения и экипировки всадника, хотя и понизившаяся при Карле Великом, всё же оставалась достаточно высокой, и содержать даже небольшой отряд конницы могли позволить себе лишь король и наиболее состоятельные из местных магнатов. При конной атаке применялся способ «лежащего копья», когда всадник сжимал копьё ладонью, повёрнутой вверх, одновременно удерживая древко локтем под мышкой, и наносил удар, сила которого увеличивалась благодаря скорости коня. Этот способ вполне подходил к установившемуся порядку построения конницы - небольшими, но компактными отрядами, - заимствованному из военной практики древнего Рима и рассчитанному на тактику «атака-отступление-атака». Правда, изменился аллюр: вместо рыси, чрезвычайно утомительной для тяжеловооруженного наездника, был избран лёгкий галоп, позволявший успешно маневрировать в атаке.
Вооружение и экипировка.

Вооружение и экипировка, принятые в войсках франков, вообще незначительно отличались от позднеантичного типа: сказывалось преобладающее влияние Византии. Наиболее полное, хотя, без сомнения, поэтически гиперболизированное описание франкского воина, оставил нам св. Ноткер Сен-Галленский, рассказывая о самом Карле Великом, осаждавшем Павию. Основной комплект оружия и доспехов тяжеловооруженного всадника, как о том говорят другие источники VIII столетия, в частности, «Рипуарская правда», - включал шлем, доспех для защиты тела (бруину, фр. broigne), поножи, меч, ножны для него, копьё и щит. Всё это снаряжение достигало стоимости в сорок четыре солида (для сравнения укажем, что крестьянская корова стоила три солида), и обладали им очень немногие: большинство конных франкских воинов обходились куда более скромным и дешёвым набором, зачастую не имели шлема, бруины или меча, а основным их оружием было копьё. Однако значение этой лёгкой конницы в течение IX в. постепенно снижалось. Гораздо меньше сведений дошло до нас о вооружении пехоты той эпохи. Безусловно, сохранили свою важность луки, но их эффективность с развитием бронированной конницы заметно падала. Пешие алеманнские воины использовали мощные луки выше человеческого роста. Около этого времени начали применяться тяжёлые пики и датские секиры с длинной рукоятью. Немало вопросов доныне вызывает употребление и конструкция доспехов, например, упомянутой выше бруины. Скорее всего, она представляла собой чешуйчатый металлический или роговой панцирь на кожаной или матерчатой основе, с длинными юбкой и рукавами для защиты ног и рук - прообраз более позднего хауберта. В дальнейшем (ок. середины IX в.) заимствованные у венгров, появились отдельные доспехи для ног и бёдер.

Копьё оставалось наиболее дешёвым, а, следовательно, наиболее распространённым оружием и употреблялось как пехотинцами, так и всадниками. Наконечник копья имел у втулки (насада) особые крыльца или утолщения, препятствовавшие слишком глубокому проникновению оружия в тело жертвы. Ещё ранее были известны копейные наконечники с длинной втулкой, защищавшей древко от поперечного рубящего удара. Франциска - метательный топор германцев - в каролингскую эпоху полностью уступила место саксу - однолезвийному ножу, постепенно трансформировавшемуся в короткий тяжёлый меч - скрамасакс. Вообще меч являлся самым престижным и дорогостоящим (из-за трудоёмкости изготовления) оружием, носимым, как правило, только знатными людьми. Неудивительно, что он был предметом особой заботы владельца, регулярно подвергался чистке и хранился в ножнах, которые изнутри подбивались промасленным мехом.
Укрепления и осадное дело.

Сохранилось мало свидетельств об использовании франками полевых укреплений и укреплённых лагерных стоянок. Из военных правил каролингской эпохи можно заключить, что крупные армии, скорость перемещения и маневра которых, естественно, оказывалась небольшой, возводили несложные деревянные укрепления, рассчитанные не на длительную оборону, а только на случай внезапного нападения. Допустимо, что другие европейские завоеватели использовали аналогичную защиту гораздо более эффективно: забегая вперёд, стоит упомянуть об обнесённых рвом и частоколом и неуязвимых для франкской тяжеловооружённой конницы лагерях захватчиков-норманнов в IX веке. Вообще, стремительная военная экспансия, которой определялся рост империи Каролингов, не способствовала совершенствованию искусства фортификации. Даже стены королевских замков по большей части обеспечивали лишь видимость защиты, а не реальную безопасность. Более надёжные «королевские форты» (curtes regiae) располагались в стратегически важных пунктах, строились по образцу старых римских укреплений и зачастую на их же фундаменте. Они имели ров, земляной вал и стены из толстых брёвен, переплетённых хворостом, служили постоянными военными базами и убежищами, но вряд ли могли выдержать длительную осаду. По-настоящему мощные крепости находились лишь там, где систематически велись боевые действия (как например в Саксонии).

В осадной войне франкские воины эпохи первых Каролингов применяли передвижные камнемётные машины, по конструкции, очевидно, приближавшиеся к позднеантичному типу и рассчитанные преимущественно на штурм ворот, а не стен, а также тараны, приставные и верёвочные лестницы, деревянные навесы (тестудо), функции которых иногда выполняли сцепленные щиты ратников. При оценке боевых качеств осадных приспособлений следует отметить тенденцию пропорционального подчинения их эффективности интересам мобильности войска. Уязвимыми перед ними оказывались лишь небольшие укрепления, в то время как осада крупного города-крепости могла занять несколько месяцев, а то и лет. В этом случае франки, следуя методике римлян, насыпали перед городскими стенами земляной вал, куда водружали камнемётные машины и самострелы - орудия с горизонтальной траекторией выстрела. Позднее в употребление вошёл мангонель - большая праща-бич на высоком станке-лафете - ранний прообраз мортиры.